Один из спасшихся, Моше Тирош, в интервью JTA рассказал, что в одну из дождливых ночей 1940 года вся его семья была тайно вывезена на телеге из гетто. Особенно врезался в детскую память резкий запах алкоголя, исходивший от везшего их кучера. Это была уловка, придуманная для конспирации: отец Моше посоветовал кучеру пропитать свою одежду спиртом, чтобы нацистский патруль не заподозрил обмана и не стал проверять их повозку. В то время среди немцев бытовал стереотип, что все поляки, в отличие от евреев, — пьяницы. 

«Риск был огромен, но мои родители понимали, что шанс на спасение они получат только в том случае, если доберутся до зоопарка», — вспоминает 78-летний Моше Тирош. 

Ян Жабинский, педантичный ученый-зоолог, был довольно авторитарным управленцем. «Когда Жабинский отдавал распоряжение, оно должно было выполняться беспрекословно. Думаю, что даже нацисты уважали его манеру управления и поэтому позволяли распоряжаться зоопарком как своей вотчиной», — делится мнением Ян-Мацей Рембишевский, устроившийся в Варшавский зоопарк вскоре после войны и позже занимавший должность его директора. 

Моше Тирош, житель израильского города Кармиэль и кадровый офицер ЦАХАЛа в отставке, вспоминает о первом впечатлении, которое произвела на него супруга Жабинского Антонина Животовская, жизнерадостная дама, увлекавшаяся живописью и игрой на фортепиано: «Мне было тогда всего 3,5 года, но я был подозрительным ребенком из гетто, которого родители научили в случае опасности громко читать христианские молитвы, чтобы окружающие не заподозрили во мне еврея. Но, увидев Антонину, я сказал маме, что, наверное, нам будет здесь хорошо». 

Моше и его младшая сестра провели на территории зоопарка три недели. Их разместили в подземном помещении без окон, еду им приносили сами супруги Жабинские или их сын Рышард. Родители Моше из соображений безопасности жили в другом отсеке. Затем Моше с сестрой попали в польскую семью, где с ними обращались довольно скверно, а после войны воссоединились с родителями. Глава семейства умер в 1948 году, в 1957-м мать с детьми уехала в Израиль. 

По рассказам Моше Тироша, Антонина Жабинская общалась с укрывавшимися в зоопарке евреями с помощью своеобразного музыкального кода. В случае опасности она наигрывала на фортепиано определенную мелодию, таким образом предупреждая своих подопечных о необходимости соблюдать тишину. Другой мотив служил сигналом о том, что опасность миновала и можно выходить из укрытия. 

Помимо руководства зоопарком, Ян Жабинский осуществлял надзор за зелеными насаждениями польской столицы. Этот статус давал ему право доступа в том числе на территорию Варшавского гетто. Во время таких посещений ему не раз удавалось с помощью фальшивых документов вывозить узников гетто за его пределы. Иногда Жабинский тайно провозил в гетто свинину и подкармливал тамошних обитателей, которые под угрозой голодной смерти вынужденно отказывались от соблюдения норм кашрута. 

В 1965 году мемориал «Яд Вашем» признал супругов Жабинских Праведниками народов мира. В 70-х годах Ян и Антонина скончались. Посетители музея, который откроется в Варшаве в апреле, смогут побывать в бывшем доме директора зоопарка, увидеть фортепиано, на котором играла Антонина, и подземные убежища, где скрывались беженцы из гетто. 

«Основной целевой аудиторией нового музея станут дети», — отмечает Джонни Дэниэлс, основатель организации From The Depths, занимающейся увековечиванием памяти о Холокосте. Создание музея стало совместной инициативой From The Depths и фонда «Панда», оказывающего поддержку зоопаркам по всему миру.

Материал подготовил Роберт Берг