Визитной карточкой для Майи Плисецкой, как и много лет ранее для Анны Павловой, стала хореографическая миниатюра Михаила Фокина «Умирающий лебедь» на музыку Сен-Санса. Плисецкая была не менее знаменита, чем Павлова, но отличалась от своей предшественницы завидным творческим долголетием. В последний раз она танцевала «Лебедя» в 71 год на гала-концерте в свою честь в Петербурге. Зрители вспоминают, что и в этом, глубоко пенсионном для балерины возрасте, она сохраняла великолепную грацию и пластику.

Плисецкая стала легендой и символом Большого театра, однако жизнь ее не всегда была звездной и безоблачной. Дочь репрессированных родителей, она находилась под надзором КГБ и несколько лет вообще была «невыездной». Но даже в самые трудные времена она казалась баловнем судьбы. Мэтр мировой моды и большой друг балерины Пьер Карден сказал о ней: «Она так талантлива и неизменно красива! Всегда победительница, в том числе и в битве со временем, годы отступают перед ее жизнелюбием, энергией, смелостью и неутомимой жаждой творчества!»

Матерью выдающейся балерины была актриса немого кино Рахиль (Ра) Мессерер, принадлежавшая к разветвленному литовскому еврейскому роду, весьма заметно обогатившему русскую культуру. Отец Рахили, Михаил Борисович Меccерер (по архивным документам — Мендель Беркович), — зубной врач, начавший медицинскую практику в Вильно, а затем переселившийся в Москву. Рахиль и ее девять братьев и сестер получили замысловатые библейские имена: Пнина, Азарий, Маттаний, Асаф, Элишева, Суламифь, Эмануил, Аминадав, Эрелла. Рано умерший Азарий, прославившийся под псевдонимом «Азарин», был драматическим актером, художественным руководителем Театра им. Ермоловой. Суламифь, сделавшая балетную карьеру, заменила Майе Плисецкой мать после ареста родителей. Посвятил свою жизнь балету и Асаф Мессерер, станцевавший в Большом театре практически все ведущие сольные партии классических русских и зарубежных, а также современных советских балетов. Сын Асафа, Борис Мессерер, выдающийся театральный художник и сценограф, был мужем поэтессы Беллы Ахмадулиной.

Отец Майи, Михаил Эммануилович Плисецкий, уроженец белорусского Гомеля, в юности участвовал в Гражданской войне, затем учился в экономическом институте, по окончании которого работал в наркоматах иностранных дел и внешней торговли. В 1932-м Михаил Плисецкий был назначен советским консулом на норвежском острове Шпицберген. В браке Михаила с Ра Мессерер родились трое детей: Майя (1925); Александр (1931), солист Большого театра и балетмейстер; Азарий (1937), хореограф. 

Михаил Плисецкий в 1937 году был арестован по обвинению в шпионаже и несколько месяцев спустя расстрелян. По мнению дочери, поводом к аресту послужила встреча в с проживавшим в США старшим братом.

По окончании хореографического училища в 1943 году Майя была принята в балетную труппу Большого театра и вскоре стала солисткой (партия Маши в «Щелкунчике» Чайковского, 1944). Исполнение заглавных ролей в «Раймонде» Глазунова и Одетты–Одиллии в «Лебедином озере» Чайковского принесли Плисецкой признание как первоклассной балерине, наделенной на редкость большим шагом и парящим прыжком, исключительно гибким корпусом и пластичными руками. 

Безупречная техника и выразительная сценическая игра всегда у Плисецкой служили идее, чувству, воплощенному в таких различных по драматургии образах, как лукавая Царь-Девица («Конек-горбунок» Цезаря Пуни), озорная Китри («Дон-Кихот» Минкуса), трагически мятущаяся Эгина («Спартак» Хачатуряна), самозабвенно жертвенная Мехменэ Бану («Легенда о любви» Меликова). 

В 60-е годы Плисецкая официально считалась примой Большого театра. Однако, не желая останавливаться на достигнутом, она хотела танцевать не только классику, но и нечто более современное. Специально для Плисецкой кубинский балетмейстер Алисия Алонсо поставила в 1967 году одноактный балет «Кармен-сюита» на музыку Жоржа Бизе и мужа Плисецкой, Родиона Щедрина. В нем нашло применение все новое, что внесла Плисецкая в каноны классического балета: драматическая экспрессия современного мироощущения, повышенная эмоциональность и романтическая приподнятость, динамизм и энергия исполнения па, обогатившие выразительные средства танцовщиц. Специально для Плисецкой были поставлены балеты «Гибель розы» (на музыку Густава Малера), «Болеро» (хореограф Морис Бежар, на музыку М. Равеля). 

В 1967 году, после Шестидневной войны, Майя Плисецкая в числе других евреев — видных советских деятелей советской культуры и науки приняла участие в транслировавшейся по телевидению пресс-конференции, осудившей действия израильских войск. Впоследствии Майя Плисецкая не принимала участия в подобных акциях, а во время первого визита в Израиль в 1989 году заявила, что ее подпись под антисионистским письмом советской интеллигенции появилась вопреки ее отказу. 

Несмотря на недоброжелательное отношение руководства Большого театра к Плисецкой, возможно вызванное в том числе и ее еврейским происхождением (ограничения в выборе ролей и в зарубежных гастролях), она смогла стать бесспорным лидером советского балета.

На протяжении последней четверти века Майя Плисецкая и Родион Щедрин жили преимущественно в Мюнхене. В Россию они приезжали преимущественно на юбилеи и конкурсы своего имени. Прощание с великой балериной пройдет в Германии, а ее прах, согласно завещанию, развеют над Россией. 

«С уходом великой балерины и великой женщины Майи Плисецкой закончилась целая эпоха триумфа русского балета — очень важного, значительного периода в русской хореографии, — отмечает балетмейстер Борис Эйфман. — С ней ушла мощная творческая энергия, которой она заряжала миллионы людей. Плисецкая показала своим творчеством, что балет — это не только эстетическое наслаждение, но он обладает еще могущественным эмоциональным, духовным, моральным воздействием на людей. Плисецкая была ярчайшей личностью целой эпохи русского балета и одним из притягательных центров мирового искусства. Она не уйдет от нас, найдутся талантливые последователи, которые достойно продолжат ее великое искусство».

Материал подготовил Роберт Берг