Казалось, не осталось людей, готовых жертвовать собой или переносить лишения войны ради национальной, классовой или религиозной идеи. По мнению Фукуямы, строкам из песни Джона Леннона Imagine вскоре суждено было сбыться:

Нет причин быть убитым,
И не за что убить.
Представьте, что все люди –
Братья на земле...

Однако случилось прямо противоположное. Уже через три года в центре Европы, в Югославии, разразилась война. Сначала в Боснии, потом – в Косово. Причем война эта была во многом религиозная, так как шла между православными сербами, католиками-хорватами и албанцами-мусульманами, которые до этого долгие годы были мирными соседями. И в 1993 году американский социолог и политолог Сэмюэл Хантингтон в нашумевшей статье «Столкновение цивилизаций», название которой стало уже терминологическим, предсказал не «конец истории», а гораздо более продолжительную и опасную войну.

Сегодня, в 2017-м, когда мы пережили уже падение башен-близнецов в Нью-Йорке, разрушительные войны в Афганистане, Ираке и Сирии, массовую волну протестов по всему Ближнему Востоку и Северной Африке, получившую имя «Арабской весны», и множество терактов, совершенных в крупнейших городах мира, надежд на счастливый «конец истории» почти не остается.

Мы ждали решительного отказа от тирании и выбора в пользу демократии, либерализации экономик и соблюдения прав человека, но в Египте, Бахрейне и многих других странах региона по-прежнему царит авторитарный режим, а Сирию, Ливан и Йемен разрывают гражданские войны. Сколько людей погибло во всех этих кровавых конфликтах и умерло от голода и лишений войны? Сотни тысяч, миллионы?

Мы все стали свидетелями того, как страны Ближнего Востока, Африки и Азии в начале XXI века погрузились в самое кровавое противостояние, описанное Томасом Гоббсом как война «всех против всех». Оказалось, что после «холодной войны» нас ожидает не мир и свобода, а нео-варварство.

Либерально-демократический Запад продолжает терять позиции и уверенность в стабильном будущем. На смену мечтам о свободе приходят кошмары, полные хаоса, жестокости и страха. Поэтому главная книга сегодняшнего дня, на мой взгляд, это «Бемидбар» – четвертая часть Пятикнижия. На русский язык название переводится как «В пустыне» – и это очень точно отражает реалии наших дней, потому что с духовной точки зрения мы действительно находимся в пустыне.

Главы книги «Бемидбар» наполнены душевными поисками и в то же время самокритикой, почти самобичеванием, как ни одна другая книга и повествует о том, что Нельсон Мандела называл «долгой дорогой к свободе». «Бемидбар», описывающая сорокалетние скитания евреев по пустыне, каждым своим словом доказывает, что к свободе коротких путей не бывает. И это, конечно же, самая жесткая часть Пятикнижия, вынуждающая нас сделать весьма четкие и определенные выводы.

Взглянув на карту, мы увидим, что Египет расположен не слишком далеко от Земли Обетованной. Значит, главная идея – достижение цели – занимает больше времени, чем мы предполагаем. Тем более что речь идет о переходе через пустыню не только в географическом смысле, но и на психологическом, нравственном и духовном уровнях. Путь к цели занимает ровно столько времени, сколько требуется человеку для того, чтобы измениться. Не больше, но и не меньше.

Политические перемены не наступают благодаря решениям политиков. Они требуют изменений в самих людях, которые для этого должны иметь соответствующий духовный настрой и обладать активной жизненной позицией. И еще – желанием учиться, потому что настрой рождается с приобретением нового опыта, дающегося зачастую ценой невероятных усилий.

Речь идет не только о смене идеалов, но и об изменении привычного образа жизни, который переводит идеалы в практическую плоскость социальных взаимодействий. Избавление от тирании само по себе не рождает демократии. Еще Платон в диалоге «Государство» писал, что демократия зачастую просто предшествует новой тирании. Освобождение из рабства не делает человека свободным. Свобода наступает в тот момент, когда освобожденный берет на себя ответственность за свое будущее и демонстрирует отвагу и терпение, без которых путь длиной в несколько сотен километров может занять и больше, чем сорок лет.

Джонатан Сакс