Тут возникает и другой вопрос. Всевышний до этого уже передал Моше несколько законов, касающихся пожертвований и приношений, которые должен был сделать еврей для искупления своих прегрешений. Однако раньше Моше не смущал такой простой способ получить прощение. Почему же его так озадачило повеление о налоге в полшекеля? 

Тора обязывает каждого еврея исполнять 613 заповедей. Они делятся на две основные части: 365 запрещающих заповедей и 248 заповедей, предписывающих совершение каких-либо действий. 

Наши мудрецы (Тикуней Зоар, тикун 30; Тания, гл. 23) объясняют, что 613 заповедей соответствуют 613 компонентам человеческого тела. Часть наших органов выполняет одну конкретную функцию: глаза видят, уши слышат и так далее. Другие, такие как мозг или сердце, не просто решают определенную задачу, но сосредотачивают в себе жизненную силу всего тела (Тания, гл. 9). Любой недуг, любой сбой в работе этих органов неизбежно подрывает самую основу жизнеспособности человеческого организма. 

Подобным же образом среди заповедей есть «целевые» повеления и «общие» предписания. Первые две из Десяти заповедей: «Я — Господь, Б-г твой» и «Пусть не будет у тебя других богов передо Мной» — затрагивают самую суть еврейской души. Следовательно, их нарушение (к примеру, идолопоклонство) оказывает влияние на всю духовную составляющую личности, подрывая основу связи еврея с его Создателем. 

Теперь нам понятно замешательство Моше по поводу символического налога в полшекеля. Его не смущал сам факт того, что грех можно искупить пожертвованием или приношением; он не мог понять, как всего за половину шекеля может проститься поклонение золотому тельцу, то есть грех, затронувший самую суть человеческой души. И тем не менее в Торе эти полшекеля названы «выкупом за свою душу (нефеш)». 

Даже если человек отдаст Всевышнему все свое состояние, будет ли эта сумма достаточной для «выкупа» его души? Можно ли вообще с помощью денег избавить душу от тяжести греха? 

Только полшекеля

В упомянутом повелении Торы особый акцент сделан на необходимости пожертвовать именно половину от целого шекеля. Понять это сложно. Если мы всегда должны отдавать Всевышнему все лучшее, почему Тора говорит лишь о половине шекеля? Более того, поскольку это приношение должно искупить грех идолопоклонства, то есть отрицания единства Б-га, то логичнее было бы отдать целую монету. И тем не менее Тора настаивает именно на половине. 

Пожертвование лишь половины шекеля было символом того, что единение Творца с Его народом — это не союз двух обособленных сущностей, каждая из которых остается полновесной самостоятельной единицей. Единство еврея и его Создателя носит иной характер: здесь стороны представляют собой две половинки одного целого. 

Еврей без Б-га — личность неполная, неполноценная, половинчатая. Цельной и завершенной личностью он становится только в единении с Всевышним. Как говорил шестой Любавичский Ребе (рабби Йосеф Ицхок Шнеерсон), благословенна его память, «ни один еврей не желает и не способен существовать отдельно от Б-жественного». Что касается самого Создателя, в Талмуде сказано, что Он говорит о евреях так: «Они дети Мои, что бы ни случилось; заменить их другим народом немыслимо!»(Талмуд, трактат Кидушин 36а). Еврей и его Творец — две неотделимые друг от друга части, которые вместе составляют единое и совершенное целое. 

Завет 

Моше умолял Всевышнего простить евреев, и Б-г сказал ему: «Я заключаю с вами союз…» (Шмот 34:10).

Основополагающий принцип концепции завета, клятвы в вечной дружбе, таков: когда два друга абсолютно уверены в том, что их дружба нерушима и ничто не может повлиять на их взаимную привязанность, то им необязательно скреплять свой союз клятвой. И тем не менее каждый из них опасается, что со временем и под влиянием внешних обстоятельств связь между ними может ослабнуть, а то и разорваться вовсе. Поэтому они берут на себя обязательство посредством заключения завета поддерживать эту связь во что бы то ни стало. Такой договор обязывает их хранить верность друг другу, даже если это противоречит рациональным доводам и чувствам. 

В итоге, даже если один из друзей не находит разумной причины для поддержания теплых отношений, он оказывается связан своей клятвой. Заключив завет, они стали единым целым, и дружба их будет такой же вечной, как нескончаема любовь человека к самому себе. 

Эта концепция проливает свет на упомянутый в Торе (Берешит 15:9-11, Книга пророка Ирмиягу 34:18) обычай, касающийся заветов: стороны, заключающие договор, должны пройти между частями рассеченных надвое животных. Смысл этого ритуала сложен для понимания. Согласитесь, чтобы ознаменовать единение и союз двух людей, можно найти более уместный способ, чем прохождение между рассеченными частями объекта, который ранее представлял собой нечто цельное! 

Объяснение этого странного обычая вновь отсылает к налогу в полшекеля. Каждая из сторон договора должна была воспринимать себя как неполную, незавершенную половину. Следовательно, когда Всевышний сообщил Моше о Своем намерении заключить с евреями союз, Он вновь указал на важность пожертвования именно половины шекеля, то есть напомнил о том, что еврей и его Создатель — это две нераздельные половины, вместе составляющие идеальное целое.

раввин Ицхак Меир Каган
На основе Ликутей Сихот, том 3, стр. 923-929