Ликвидация Цукурса была спланирована как ответ на намерение правительства ФРГ ввести срок давности в отношении преступлений нацистов. Об этом рассказал в интервью The Jerusalem Post один из участников акции возмездия, отставной сотрудник «Моссада» под кодовым именем АнтонКюнцле. Если бы такая норма была введена, тысячи нацистских преступников, скрывавшихся по всему миру, смогли бы перейти на легальное положение, не опасаясь уголовного преследования. 

1 сентября 1964 года, спустя ровно 25 лет после начала Второй мировой войны, Антон Кюнцле участвовал в совещании, проходившем в квартире резидента «Моссада» в Париже, известного под псевдонимом Йосеф. Йосеф сообщил собравшимся, что «Моссад» должен осуществить символический акт мести с целью напомнить миру о том, что у преступлений Холокоста не может быть срока давности. Со времени процесса над Адольфом Эйхманом прошло три года, и израильское правительство не собиралось устраивать повторный публичный суд над нацистским преступником, понимая, что добиться столь же мощного эффекта еще раз не удастся. Также в планы израильтян не входило снова дерзко нарушать суверенитет дружественного государства, как это произошло в случае с Эйхманом, которого схватили на улице Буэнос-Айреса и тайно вывезли в Израиль. 

Было решено ликвидировать нациста таким образом, чтобы операция вызвала широкий резонанс в мире и заставила ФРГ отказаться от введения срока давности для преступлений военного времени. Причастность израильских спецслужб следовало по возможности скрыть. В качестве цели был выбран латыш Герберт Цукурс. 

В довоенной Латвии летчик Цукурс, совершивший на самолете собственной конструкции полет в Африку, считался национальным героем. После вторжения Германии в Латвию он перешел на сторону нацистов. В июле 1941 года, сразу после захвата Риги немецкими войсками, Цукурс вступил добровольцем сначала во вспомогательную полицию, а затем в карательную команду Арайса. Был лично ответственен за гибель 30 тысяч евреев в рижском гетто и в Румбуле. 

Незадолго до окончания войны Герберт Цукурс покинул Латвию и бежал во Францию, а оттуда с женой и детьми эмигрировал в Бразилию. В Сан-Паулу он открыл бизнес по прокату яхт и летную школу. 

Операцию по ликвидации Рижского палача договорились провести не в Бразилии, а в соседнем Уругвае, где ее участникам в случае разоблачения не грозила бы смертная казнь. Перед составлением оперативного плана одного из моссадовцев решили отправить в Бразилию на разведку. Эту миссию поручили Антону Кюнцле. 

Агент родился в Германии в ассимилированной еврейской семье и в совершенстве владел немецким. По возрасту он вполне мог сойти за участника Второй мировой. В 1930-х годах Антону удалось выехать в Палестину, его родные, оставшиеся в Германии, погибли в Терезиенштадте и Освенциме. 

В Израиле он принимал участие в Войне за независимость, а затем поступил на службу в «Моссад», где вскоре приобрел репутацию трезвомыслящего, но в то же время готового на риск сотрудника. Под видом австрийского бизнесмена, работающего в Голландии, максимально изменив внешность, Антон прибыл в Бразилию. Герберта Цукурса он нашел в ресторане на набережной Сан-Паулу, расположенном напротив пристани для яхт, которые тот сдавал в аренду. По внешнему виду объекта агент понял, что дела у него идут не лучшим образом: перед ним был седой человек в потертой кожаной куртке и обмотанных изолентой очках, выглядевший гораздо старше своих 65 лет. 

Антон Кюнцле заговорил с Цукурсом по-немецки и договорился о 20-минутном полете над Сан-Паулу на гидросамолете. Сидя рядом с ним в тесной кабине, сотрудник «Моссада» понял, что этот человек еще полон сил и убить его будет непросто.

После приземления Герберт Цукурс предложил клиенту выпить на борту его яхты. Антон рассказал свою легенду: он представляет группу инвесторов из Европы, планирующих вложиться в туристический бизнес в Бразилии, и ищет партнеров среди местных. Прозвучавшие имена «инвесторов» намекали на то, что Кюнцле и сам принадлежит к подпольной сети бывших нацистов «Альте камераден», в связях с которой «Моссад» подозревал Цукурса. 

— Где вы служили во время войны? — неожиданно спросил Цукурс.
— На Восточном фронте, — ответил Антон и для убедительности расстегнул рубашку, чтобы показать небольшой шрам, который на самом деле остался после хирургической операции. 
— В каком звании?
— Лейтенант. 

К удивлению Антона, Цукурс заговорил о выдвинутых против него обвинениях в военных преступлениях. «Вранье все это, — заявил Рижский палач. — Просто евреям хочется поквитаться со мной». 

Оказалось, что спустя три года после переезда в Бразилию Цукурса узнала одна из его выживших жертв. Местная еврейская община выдвинула против него обвинение, и бывший нацист был вынужден несколько раз менять место жительства. 

Антону Кюнцле удалось втереться в доверие к Рижскому палачу. Цукурс даже свозил нового знакомого на свое ранчо, где устроил охоту на крокодилов. Там агенту «Моссада» представился удобный случай застрелить нациста, но от этой мысли пришлось отказаться: тогда убийство бывшего нацистского преступника выглядело бы как криминальный эпизод и не получило бы широкой огласки. 

В какой-то момент Антон сообщил, что собирается съездить в Монтевидео, и предложил Цукурсу составить ему компанию и выступить в роли его переводчика. Во время ужина в одном из ресторанов уругвайской столицы латыш неожиданно обратился к обслуживавшему их официанту на идише, который немного знал со времен своего детства в Либаве (Лиепае), городе с многочисленным еврейским населением. Официант был совсем не похож на еврея, и Антон решил, что таким образом Герберт Цукурс проверяет его реакцию. 

Через несколько дней моссадовец сообщил объекту, что должен вернуться в Европу, чтобы уладить дела с инвесторами. «Скоро я вернусь в Южную Америку, и мы организуем совместный бизнес», — заверил он. 

Вернувшись в Париж, Антон Кюнцле с товарищами разработали план ликвидации нацистского преступника. Предполагалось, что агент приведет Цукурса в одиноко стоящее здание, где и будет совершено убийство. Прежде чем его застрелить, Рижскому палачу должны были зачитать вынесенный в отношении него приговор, а после прикрепить к его трупу записку со словами: «Те, которые никогда не забудут». 

Пятеро участников операции независимо друг от друга прибыли в Южную Америку. Много времени ушло на поиски подходящего здания. В итоге сотрудники «Моссада» остановили свой выбор на вилле в престижном районе Монтевидео Карраско, расположенном на берегу океана. 

Наконец наступил судный день — 23 февраля 1965 года. Утром Антон встретил в аэропорту Монтевидео Герберта Цукурса, прилетевшего из Бразилии. Уладив в городе кое-какие дела, моссадовец повез его в Карраско, чтобы показать виллу, которую якобы арендовал под офис их будущей туристической фирмы. В доме Цукурса ждала засада. Как только он вслед за Антоном вошел внутрь, дверь захлопнулась, и трое оперативников набросились на него. Бывший нацист, однако, оказал неожиданное сопротивление, отчаянно пытался выхватить из своего кармана пистолет. Йосеф ударил Цукурса молотком, но тот продолжал бороться. Тогда израильтянин выхватил пистолет и дважды выстрелил нацисту в голову; только после этого тяжелое тело медленно осело на пол. К рубашке своей жертвы ликвидаторы прикрепили лист бумаги с текстом приговора, написанным по-английски. Затем агенты переоделись, стерли отпечатки пальцев и покинули виллу на автомобиле. 

Вскоре участники операции вернулись в Европу. Один из них анонимно сообщил об убийстве журналистам агентств AFP и Reuters, те, в свою очередь, передали информацию уругвайской полиции, однако и через несколько дней в прессе не было ни слова о случившемся. Выяснилось, что полицейские не смогли сразу отыскать место происшествия. 7 марта координаты места экзекуции были уточнены, и на следующий день в лентах всех информагентств появилась новость о том, что в Монтевидео найдено полуразложившееся тело Герберта Цукурса. Цитировался также текст прикрепленной к его одежде записки. 

Всем было очевидно, что за ликвидацией Цукурса стояли еврейские мстители. Многие пережившие войну евреи из Риги выступили в прессе с воспоминаниями о кровавых преступлениях нацистского палача. 

В последние годы в Латвии предпринимались неоднократные попытки обелить Цукурса, представить его едва ли не национальным героем, сражавшимся за независимость своей страны. Так, в октябре прошлого года в Риге даже состоялась премьера посвященного ему мюзикла.

Материал подготовил Роберт Берг