Молочно-сливочное желе изобрели давно и в самых разных странах. Итальянская панакотта, французский бланманже, баварский крем, да и малаби – тот самый малаби, который так любят наши сефардские братья – все это звенья одной цепи, части одной и той же истории.

Слава пришла к нему только в 54 года, хотя до этого он писал и публиковался уже более 30 лет. Зато после он получил десятки премий, в том числе Пулитцеровскую, а также стал проводником русской поэзии в США. Стенли Кьюниц переводил Ахматову, Мандельштама и Вознесенского, который называл его «последним из плеяды великих поэтов ХХ века».

К заговору, который закончился попыткой убить Гитлера, присоединилась вся ее семья. Но не она. К тому моменту она была не только полукровкой, но и кавалером Железного креста. Звание «валькирии Третьего рейха» для графини Мелитты Шенк, летчика-испытателя экстра-класса, оказалось важнее зова еврейской крови.

В начале XIX века 48 еврейских семей решили попробовать себя в роли землепашцев в Новороссии, да так успешно, что вскоре за их хлебом, молоком и маслом приходила вся округа. За век поселение Ефингар выросло в шесть раз, обзавелось синагогой, школой, больницей и маслозаводом. Потом Ефингар даже выбился в передовые колхозы, но был стерт с лица земли нацистами осенью 1941 года.

В Израиле продолжается борьба с пожарами, из-за которых свыше 70 тысяч жителей Хайфы эвакуированы и 130 госпитализированы. К тушению подключились пожарные самолеты из России, Франции, Великобритании и других стран. Правые политики говорят о «террористах-пироманах», метеорологи – о сухой погоде и устойчивом восточном ветре, который сохранится до 29 ноября.

Голливудский актер Дастин Хоффман о своем еврействе говорил сдержанно, однажды даже чуть не став лицом антиизраильской кампании. И вдруг узнал историю семьи: деда расстреляли чекисты, бабка отсидела пять лет в советских лагерях. Хоффман плакал и гордился, что еврей. Вот только новая семейная легенда выдумана от начала до конца.

Расцвет комиксов обеспечили евреи, переживающие тяжелые времена в пору Великой депрессии и прихода к власти фашистов. Вот почему Супермен – не кто иной, как ветхозаветный Самсон, спасающий мир от гибели, а Бэтмен и Человек-паук – лишь ребрендинг библейских историй о Моисее, Аароне и Иосифе.

Его отец был из Гамбурга и погиб в Освенциме, он же после войны переехал в ГДР. Быстро разочаровавшись в коммунизме, он пытался рушить систему с помощью пьес, но их не брал ни один театр. Тогда Вольф Бирман начал петь, идя в ногу с Высоцким: это были честные диссидентские песни немецких задворок, распространявшиеся подпольно.

В Израиле поставили пьесу Галича «Матросская тишина». В центре Тель-Авива люди вновь плакали над трагедией старого Абрама Шварца из городка Тульчина и его сына-скрипача. Над их разрывом, над их мученической и героической смертью – отец погибает вместе с другими евреями города от рук фашистов, а сын – после тяжелого ранения во время войны. Этот спектакль стал поводом вспомнить удивительную историю пьесы, в которой отразилось все, что произошло с советской страной и с нами за последние сто лет.

Когда муж-раввин подал на развод, она стала издавать первый в США журнал для американских евреек, причем огромным для конца XIX века тиражом в 30 тысяч экземпляров. Вот только статьи о религии и воспитании детей все чаще заменяли манифесты убежденных сионистов: Роза Зонненшайн была без ума от «красавчика» Теодора Герцля.