Посетители идут не в Еврейский музей — они идут на Уорхола. Еще при входе в зал фотографируются на фоне крупных букв WARHOL. Но, придя на Уорхола, знакомятся с биографией людей, оставивших заметный след в мировой истории, а в конце концов — и с экспозицией самого музея.

На выставке можно вспомнить, кого Гертруда Стайн называла «потерянным поколением». Узнать, какие требования включил Эйнштейн в кодекс, написанный им для своей жены, и почему отказался от поста президента Израиля, как психоанализ помог Фрейду выбраться из оккупированной нацистами Австрии и как жену Молотова приговорили к пяти годам лагерей после разговора на идиш с Голдой Меир. Можно посмотреть фильмы с участием братьев Маркс, послушать Гершвина, последнюю запись Фрейда, который в конце жизни разговаривал с большим трудом, или стихотворение Гертруды Стайн в ее собственном исполнении.

«Мы знаем их имена, знаем их в лицо, но знаем ли мы, что они сделали? — задает очередной риторический вопрос Мария Насимова. — Знаем ли мы, что песня Summer Time была написана в 1928 году и у нее было 30 тысяч аранжировок? Что за свою недолгую жизнь Гершвин написал более девятисот композиций, из которых 431 — оперная? Что Фрейд умер от рака, что у него было 36 операций и он закончил жизнь эвтаназией? Знаем ли мы все это? Нет, большинство людей этого не знают. А это вещи самые вкусные, на мой взгляд». Люди — самая интересная фактура, нет ничего интереснее людей, их хочется изучать, на них хочется смотреть — так считал Уорхол.

Посетители выставки гораздо дольше задерживаются перед биографическими справками, расположенными с обратной стороны уорхоловского «иконостаса», чем перед самими портретами. Материала много, он притягивает, не отпускает. Похожим образом мы переходим в интернете со страницы на страницу по увлекшей нас теме — только здесь вся информация для нас уже собрана. Так некогда и Уорхол знакомился с персонажами своих будущих работ. Что привлекло в них гения поп-арта?

Не секрет, что Энди любил эксплуатировать идеи своих друзей и сам в этом признавался, рассказывает Мария Насимова. «Подай идею», — давил он на Рональда Фельдмана, своего юриста и официального галериста. Вначале тот предложил сделать серию десяти президентов США, но Уорхола идея не вдохновила: ставить в один ряд демократов и республиканцев ему не хотелось. Тогда Фельдман предложил заменить президентов на знаменитых евреев. И это пришлось Энди по душе.

Первоначальный список включал более сотни имен, в том числе, разумеется, Вуди Аллена, Боба Дилана, Барбру Стрейзанд. Отобраны были только десять. По причине «выразительности лиц», а возможно, по причине наибольшей значимости ими стали Альберт Эйнштейн, Зигмунд Фрейд, Мартин Бубер, Франц Кафка, Джордж Гершвин, Сара Бернар, Голда Меир, Луис Брандайс, братья Маркс, Гертруда Стайн. Не бывшие его модели, с которыми Уорхол знакомился на вечеринках и за которыми следил по новостям из желтой прессы. Этих людей уже не было в живых. Он не знал, кто такой Мартин Бубер, как не знал и то, что Сара Бернар — еврейка. 

К работе над их портретами художник подошел уже не с той легкостью, с какой изображал Монро или Тейлор; чтобы понять их, передать на полотне их характер, одного «полароидного» снимка или вырезки из газеты было недостаточно: приходилось много читать об их жизни, их личной истории. Он тщательно подбирал цвета, отдавая предпочтение более сдержанной гамме — «разыгрался» только с Сарой Бернар и Гертрудой Стайн. В итоге «десять евреев» писались около года — срок для Уорхола феноменальный, учитывая, что обычно его «Фабрика» выпускала по 80 принтов в день. Было создано пятьдесят работ в разных техниках: принт, шелкография, живопись. Живописная серия — единственная нетиражная, самая уникальная и дорогая. Это единственный сет, который оказался сегодня в частных руках — у фонда семьи Блаватник.

Выставка впервые прошла в 1980 году в Еврейском музее Нью-Йорка, на тот момент эпицентре современного искусства города. Критика встретила ее ужасно, как, впрочем, и многие предыдущие работы художника. Говорили об исключительно коммерческой составляющей, о том, что все сделано для «тусовки синагог». Но коммерческой составляющей никто и не отрицал: «На продажу», — отметил в своем дневнике Уорхол, работая над серией. Три полных комплекта работ были проданы сразу, остальные позже разошлись по частям.

Поначалу кураторы московский выставки планировали воссоздать нью-йоркскую экспозицию, но затем появилась идея сделать центральной фигурой не самого Энди Уорхола, а его героев. Что в итоге и получилось: живопись отошла для посетителей на второй план, высветив истории и судьбы людей, изображенных на портретах. А в магазине музея можно приобрести футболку с одним из десяти имен. В лучших традициях поп-арта.

Материал подготовила Анастасия Хорохонова